Доктор Лиза Глинка: биография, деятельность, семья. Ксения лаврова-глинка, муж
Сегодня вспоминаем слова и поступки филантропа, правозащитника, врача-реаниматолога и общественного деятеля Елизаветы Глинки, погибшей в авиакатастрофе над Черным морем.
Кажется, что всю свою жизнь Елизавета Глинка посвятила добрым делам. Она помогала тем, кому никто не хотел помогать. Ее главные пациенты - безнадежные, умирающие, никому не нужные. Никому, кроме нее. Каждый день Доктора Лиза совершала маленькое чудо. Вспоминаем её добрые дела, чтобы гордиться и брать пример.
Стала заниматься паллиативной медициной
По образованию Елизавета Петровна - детский реаниматолог-анестезиолог. Оставшись им, она, конечно, была бы блестящим врачом. Но судьба распорядилась так, что подтверждая свой медицинский диплом в США, она случайно оказалась в отделении паллиативной помощи.Это было много лет назад, я тогда представления не имела, что это за место. Стоя перед вывеской, я спросила: что это? Мой муж ответил: «Это место, где умирают».
Елизавета Петровна не раз говорила, что не любит, даже ненавидит смерть. Но тогда ей захотелось зайти внутрь. Потом Глинка рассказывала:
Когда я увидела крошечный хоспис в Берлингтоне, в котором лежат 24 больных и медперсонал исполняет любое их желание, когда оказалось, что люди на пороге смерти могут быть чистыми, накормленными, неуниженными - это перевернуло мою жизнь.
Пять лет Елизавета Петровна посещала хоспис в качестве волонтера и училась ухаживать, а не лечить. И когда в Америке появилась специализация по паллиативной медицине, сразу же отучилась на нее. А в 1999 году основала в Киеве первый хоспис при онкологической больнице.
Мой внутренний двигатель - это любовь. Я люблю наших больных, очень. Ведь на самом деле разница между мной и Марьиванной, которая лежит в хосписе, только одна: она знает, когда она умрет, а я когда умру - не знаю. Вот и всё.
Усыновила ребенка своей пациентки
13-летний мальчик из Саратова, Илюша, появился в семье Глинки в 2008 году. Когда от рака умерла пациентка Доктора Лизы, мама Ильи, подростка собирались отправить в детский дом. Сразу после похорон Елизавета Петровна поехала и подала в органы опеки заявление на усыновление.Сейчас Илья уже взрослый 22-летний парень. Три года назад он подарил Елизавете Петровне первую внучку. На своей странице в социальной сети Илья выложил фото с мамой и подписью: «Я не могу поверить».
Вывезла из зоны боевых действий больше ста детей
Доктор Лиза вывозила детей из зоны военных действий на Украине с самого начала конфликта - больше двух лет подряд. За это время она спасла более ста маленьких пациентов.В своей колонке для издания «Сноб» журналист Ксения Соколова вспоминает, как сопровождала Елизавету Петровну во время поездки в Донецк в 2015 году. Оттуда они должны были вывезти 13 детей, а вывезли 10. Еще около 50 малышей остались ждать помощи. На вопрос, почему нельзя забрать всех сразу, Доктор Лиза ответила:
…мы можем взять только один автобус - колонну с большей вероятностью обстреляют.
Совсем недавно, еще на прошлой неделе, Доктор Лиза привезла с Донбасса еще 17 малышей для лечения и реабилитации в московских больницах.
Открыла первое детское паллиативное отделение в Ульяновске
Ульяновск Елизавету Петровну Глинку не забудет никогда. Ведь именно благодаря Доктору Лизе в 2013 году здесь открылось первое детское паллиативное отделение в специализированном Доме ребенка. В интервью «Российской газете» Глинка сказала:Я буду курировать это отделение. Хочу, чтобы дети были обеспечены не только концентраторами кислорода, пеленками и остальным, но и расходными материалами, которые часто бывают недоступны. Не секрет, что такие дома ребенка и именно такие дети финансируются, к сожалению, по остаточному принципу. Их не усыновят, они не поправятся никогда.
Но можно поддерживать их жизнь в достойном состоянии, чтобы они чувствовали себя комфортно. Если задыхается - давать кислород. Неудобна поза, в которой он сидит - найти приспособления, чтобы ему было удобно. За границей в хосписах много специальных приспособлений, вплоть до ложечек, которыми кормят. У нас этого ничего нет. Нужно с чего-то начинать...
Доктор Лиза хотела открыть такие отделения при каждом специализированном Доме ребенка, во всех регионах России.
Привозила медикаменты в зону боевых действий
В фонде «Справедливая помощь» подтвердили, что своим последним рейсом Елизавета Петровна везла медикаменты в университетский госпиталь Латакии: лекарства для онкологических больных, для новорожденных, расходные материалы, которые не поступали туда из-за войны и санкций. Месяц назад, во время вручения государственных наград в Кремле, Елизавета Петровна произнесла речь, в которой сказала:Мне очень трудно видеть убитых и раненых детей Донбасса. Больных и убитых детей Сирии. Трудно сменить привычный образ горожанки на жизнь 900 дней во время войны, в которой сейчас гибнут ни в чем не повинные люди.
Увы, Доктор Лиза знала, о чем говорит. Пророческими оказались и слова, которыми она завершила свое выступление:
Мы никогда не уверены в том, что мы вернемся назад живыми, потому что война - это ад на земле, и я знаю, о чем я говорю. Но мы уверены в том, что добро, сострадание и милосердие работают сильнее любого оружия.
Елизаве́та Петро́вна Гли́нка (широко известна как До́ктор Ли́за; 20 февраля 1962 года, Москва - 25 декабря 2016 года, акватория Чёрного моря близ Сочи, Россия) - российский общественный деятель и правозащитник. Филантроп, по образованию врач-реаниматолог, специалист в области паллиативной медицины (США), исполнительный директор Международной общественной организации «Справедливая помощь». Член Совета при президенте России по развитию гражданского общества и правам человека.Решением Министра обороны России имя Елизаветы Глинки будет присвоено одному из медицинских учреждений Минобороны. Её именем будут названы Республиканская детская клиническая больница в Грозном и хоспис в Екатеринбурге.
Лиза родилась 20.02.1962 года в Москве. Ее отец был военнослужащим, а мать телеведущей. В 1986 году окончила медицинский институт и получила специальность «реаниматолог-анестезиолог». В 1990 году с мужем эмигрировала в Соединенные Штаты Америки. Там же получила второе медицинское образование. Живя в Америке, Лиза познакомилась с работой хосписов. Затем в Киеве она открыла первый хоспис, а также принимала участие в создании фонда помощи хосписам в России.
В Москву Доктор Лиза вернулась в 2007 году из-за тяжелой болезни матери. После смерти родного человека, Глинка создала фонд «Справедливая помощь». Данная организация предоставляла врачебную помощь и оказывала материальную поддержку умирающим онкологическим больным, бездомным, малообеспеченным пациентам неонкологического профиля.
В 2010 году Лиза осуществила сбор матпомощи для пострадавших от лесных пожаров, а через два года был организован сбор вещей и продуктов в пользу пострадавших от наводнения в Крымске.
С началом вооруженного конфликта на Украине, Доктор Лиза стала оказывать помощь проживающим в Донбассе. На гуманитарные акции она получила поддержку российских властей. Личный проект Глинки по вывозу раненых детей и больных из зоны военных действий стал государственным.
Начиная с 2015 года, Лиза несколько раз посещала Сирию с гуманитарными миссиями. Она занималась организацией оказания медпомощи сирийским гражданам, доставкой, а также распределением медицинских препаратов.
При Лизе в ее благотворительный фонд поступали многочисленные денежные пожертвования, в том числе и от крупных российских чиновников.
Доктор Лиза погибла 25.12.2016 года в авиакатастрофе под Сочи. Она сопровождала партию лекарств в Сирию. Похоронена на Новодевичьем кладбище.
Личная жизнь
Муж Доктора Лизы - Глеб Глинка, американский адвокат русского происхождения. В семье трое сыновей: Константин и Алексей проживают в США, а Илья, приемный сын, живет в Саратове.
Доктор Лиза особую страсть питала к блоггерству и садоводству. Она активно вела свою страничку в социальных сетях: писала про свой фонд, делилась фото и видео. Также любила стильные сумочки и рассказывать анекдоты. Более того, она не скрывала, что является довольно конфликтным человеком. Лиза могла в пух и прах разнести как бездействующего чиновника, так и наглого подопечного.
В декабре 2016 года Глинка получила госпремию РФ за вклад в правозащитную деятельность. Тогда она в своей речи призналась, что не уверена никогда в том, что вернется домой из очередной поездки в зону боевых действий.
Детство и семья Ксении Лавровой-Глинки
Ксения родилась в небольшом провинциальном городке Кимры. Её фамилия при рождении – Лаврова. Дедушка всю свою жизнь был актёром. Её отец служил много лет в драматическом театре, ему было присвоено звание народного артиста.Начиная с 1994-го и по сегодняшний день, он трудится в должности художественного руководителя этого театра.
Девочка с детства была знакома с театром, видела работу деда и отца, но о том, чтобы самой выходить на сцену, она даже не мечтала. Ксения вспоминает, что тягу к сцене почувствовала только в подростковом возрасте, уже в старших классах.
Дмитрий Миллер и Ксения Лаврова-Глинка в программе Кто хочет стать миллионером
Лаврова окончила музыкальную школу, где обучалась игре на скрипке. Она занималась в разных кружках, однако сцена осталась её главным интересом. После школы девушка отправилась в столицу. Документы она подала во все вузы, где обучали актёрской профессии. Но когда пришло время сдавать экзамены, решила, что будет пытаться поступить только в школу-студию МХАТ. Экзамены она сдала отлично, и сразу была принята. Лаврова попала на курс Олега Табакова .
Начало актерской карьеры Ксении Лавровой-Глинки
В 1998-ом Ксения стала выпускницей школы-студии.От художественного театра приглашения не последовало. Лаврова считает, что это дало ей возможность понять, что она приобрела спустя пять лет. Её пригласили в театр «Et cetera». Работа была плодотворной. Актриса играла в постановке «Навсегда-навсегда» и «Конкурс», а так же в «Дон Кихоте», «Смуглой леди сонетов» и «Лекаре поневоле».Ксения Лаврова-Глинка в Художественном театре
По приглашению Владимира Машкова , Ксения сыграла роль Джейн в постановке «№13». Это был 2001-ый год. Так актриса вышла на сцену Художественного театра. Выступление было более чем успешным. Спустя четыре года Лаврову пригласил сам Олег Табаков. Так Ксения оказалась в труппе МХТ имени Чехова. Первыми спектаклями, в которых она сыграла будучи уже актрисой труппы, стали «Господа Головлёвы», «Река с быстрым течением», «Солнце сияло».Став актрисой Художественного театра, играя во множестве постановок, Ксения смогла в полную силу раскрыться как талантливая и многогранная актриса. В 2008-ом году она вышла на сцену в постановке «Крейцерова соната», а в 2009-ом сыграла в «Трёхгрошовой опере». В этой сложной и достаточно глубокой постановке с названием «Трёхгрошовая опера» актриса показала не только свои актёрские способности и талант, но проявила себя и как вокалистка. Совмещать пение и игру на сцене оказалось для актрисы делом непростым.
Ксения Лаврова-Глинка в программе «Звездный каприз»
Не менее яркими оказались роли в спектаклях «Васса Железнова», «Дом» и «Дворянское гнездо», а так же в «Зойкиной квартире» и «Преступлении и наказании».
Фильмография Ксении Лавровой-Глинки
Ксения в кино дебютировала в 2004-ом году. В телесериале «Полный вперёд!» она сыграла Альбину Ляхову. В кинокартине «Лола и Маркиз» актриса появилась в роли Алёны Мухиной. Так же она снималась в фильме «Побег», «Юбилей», «Хиромант-2», телесериале «Монтекристо» и драме «Тяжёлый песок». Это далеко не все картины, где можно видеть Лаврову. 
Надо сказать, что все роли, которые сыграла Ксения – самых разнообразных жанров. Она играла в боевиках, кинокомедиях, триллерах, драмах. Самой ей больше нравятся наивные и добрые фильмы, где показывается жизнь и отношения людей. Так у Владислава Николаева в мелодраме «Счастье по контракту» она появилась в образе журналистки Ксении Ракитиной. Ксения считает этот фильм достаточно предсказуемым, но одновременно он, по её мнению, милый и романтичный, такой фильм смотрится как некая добрая сказка с хорошим концом.
Ксения Лаврова-Глинка в сериалах
Высокорейтинговые сериалы, в которых снялась актриса, только добавили ей популярности. В «Однажды в Ростове» она появилась в роли Риты Калюжной. Ксения сыграла психиатра Татьяну Жулину в телесериале «Склифосовский» (в котором также сыграли Максим Аверин , Дмитрий Миллер , Ольга Павловец и другие). В одной из ролей она появилась в «Закрытой школе». Последним сериалом с участием Ксении стал «Торговый центр», который зрители увидели в 2013-ом году. В нём актрисе досталась одна из главных ролей – роль владелицы бутика Марины Белецкой.Ксения Лаврова-Глинка (Je T"aime)
Лаврова-Глинка в настоящее время
В 2012-ом зрители оценили работу актрисы в драматическом фильме «Пустой дом», который был снят режиссёром Нурбеком Эгеном. Сейчас Ксения снимается в драматической картине «Берцы» у режиссёра Екатерины Шагаловой. Картина выйдет на экраны в 2014-ом году.Личная жизнь Ксении Лавровой-Глинки
Ксения замужем, муж старше на одиннадцать лет. Его фамилия – Глинка. После свадьбы актриса присоединила к своей фамилии фамилию мужа и стала Лаврова-Глинка. В 2000-ом году она родила сына, которого назвали Даня, а в 2006-ом у супругов родилась девочка Глаша.Муж актрисы не связан с миром кино. Он непубличный человек, бизнесмен. Актриса в интервью рассказала, что муж предложил ей пожениться уже на втором свидании.
Из-за чрезмерной занятости на съёмочной площадке и в театре, детьми в основном занимается бабушка.
Лаврова-Глинка сыграла роль в клипе Димы Билана, причём произошло это случайно. В этом клипе она создала образ мамы мальчика-инвалида. Это была драматическая роль. Режиссёр, снимавший клип, видел в этой роли только Ксению, поэтому она и получила приглашение на съёмки. До этого у неё не было подобного опыта.
Елизавета Петровна Глинка – врач, специалист в области паллиативной медицины, создатель и руководитель первого бесплатного украинского хосписа, открытого 5 сентября 2001 года в Киеве. Там стационарно пребывают около 15 пациентов, кроме того, программа “Уход за больными дома” охватывает еще более 100 человек. Помимо Украины, Елизавета Глинка курирует хосписную работу в Москве и Сербии.
На всех фотографиях рядом с больными у нее живая улыбка и сияющие глаза. Как может человек пропустить через свое сердце сотни людей, похоронить их – и не ожесточиться, не покрыться корой равнодушия, не заразиться профессиональным цинизмом медиков? А ведь на ее плечах вот уже пять лет огромное дело – бесплатный хоспис (“за нельзя брать деньги!”).
У доктора Лизы, ее сотрудников и волонтеров, девиз: хоспис – место для жизни. И жизни полноценной, хорошего качества. Даже если счет идет на часы. Здесь хорошие условия, вкусная еда, качественные медикаменты. “Все, кто у нас побывал, говорят: как у вас хорошо! Как дома! Здесь хочется жить!”
Читатели нашего сайта давно знакомы с ее удивительными рассказами – короткими зарисовками из жизни хосписа. Казалось бы – несколько строк простого текста, а почему-то поменялось все миропонимание, все стало другим…
Сейчас помощь очень нужна самой Елизавете Петровне. В течение нескольких месяцев доктор Лиза живет в Москве: здесь в больнице тяжело болеет ее мать, Галина Ивановна, в течение нескольких месяцев находится в отделение нейрореанимации Бурденко. У нее кома 4-й степени. При малейшем движении (переворачивании на спину, например) у нее повышается давление до критического, что при ее диагнозе может означать наивысший риск смерти.
Но у доктора Лизы не получилось перестать быть доктором на эти несколько месяцев: в больнице она помогает и многим другим людям: рекомендациями по поиску средств на лечение, а главное – советами и информированием о том, какое лечение по закону должно оказываться бесплатно. Руководство клиники попросило Елизавету Петровну в течение недели подыскать другую клинику для матери, несмотря на то, что пребывание Галины Ивановны в госпитале полностью оплачиватся. Однако в теперешнем ее состоянии перевоз невозможен, он будет означать летальный исход.
Вот отрывок из письма Елизаветы Петровны директору больницы: “Мама наблюдается в отделении лечащим врачом, который хорошо знает особенности течения ее заболевания с момента повторной операции. Уход осуществляется высококвалифицированными сестрами на платной основе, сестры идеально выполняют все, что касается выполнения назначений.
Это продлит ее жизнь. Не надолго, так как я осведомлена о поражениях и последствиях ее заболевания. На мой взгляд, транспортировка такой больной в новое лечебное учреждение может существенно ухудшить и без того сложную ситуацию. Помимо медицинского аспекта, есть момент этический. Мама хотела быть похороненной в России в Москве.
Лично, как коллега коллегу и по – человечески, я прошу Вас войти в мою ситуацию, оставив мою мать в той больнице, в которой ее прооперировали и ведут знающие врачи – те, кому я доверяю.”
Дорогие читатели, просим ваших сугубых молитв о благополучном разрешении сложившейся ситуации!
Расшифровка передачи “Гость « Фомы »”, прозвучавшей недавно в эфире радио “ Радонеж “, подготовленая сайтом “Милосердие “.
– Здравствуйте, дорогие друзья. Сегодня у нас с вами удивительный гость. Эту хрупкую замечательную женщину зовут Елизавета Глинка. Она – врач паллиативной медицины. Здравствуйте, Елизавета!
– Здравствуйте!
– Мы узнали о вас из «Живого журнала», там вас зовут «Доктор Лиза». Почему?
– Потому что у меня никогда не было информационной площадки, и один бывший пациент и мой близкий друг сказал о том, чтобы я завела себе живой журнал. А поскольку для меня было немножко сложно открыть его, было мало времени, то собственно, я этот журнал получила в подарок. И «Доктор Лиза» – это так называемый ник, которым мой приятель меня наградил. И с тех пор полтора года у меня этот журнал – и теперь меня все зовут «Доктор Лиза».
– А почему вы вдруг решили связать свою жизнь с медициной?
– Потому что я хотела быть врачом столько, сколько себя помню. Даже когда я была маленькой девочкой, я всегда знала – не то, что хотела, а всегда знала, что буду доктором.
– Тем не менее все же в медицине есть разные направления. И то, которым занимаетесь вы – пожалуй, одно из самых сложных, если не сказать самое сложное, потому что работа в хосписе, работа с больными, у которых, возможно, нет шансов на дальнейшую жизнь – это одна из самых тяжелых, наверное, работ?
– Вы знаете, мне всегда очень трудно отвечать на такой вопрос, потому что когда ты работаешь на своем месте, то твоя работа не кажется тебе самой тяжелой. Я свою работу очень люблю, и мне, например, кажется: наиболее тяжелая работа – кардиохирургом или психиатром. Или, если не касаться медицины – у продавцов, которые имеют дело с большим количеством людей с разными характерами.
– А почему вы решили именно этим заниматься? Вот в медицине много разных профилей – а вы пришли в онкологию…
– Сначала я пришла в реаниматологию и аутофизиологию, а потом так сложилась жизнь, что мне пришлось переехать из России в другую страну, где меня мой муж привел ознакомиться с хосписом – и я посмотрела, как это выглядит за рубежом. И, собственно, то, что я увидела, полностью изменило мою жизнь. И я поставила своей целью, чтобы в моей стране были такие же отделения, в которых люди могут умирать бесплатно и достойно, мне очень захотелось, чтобы хосписы стали доступны всем слоям населения. Больница, которую я сделала, находится в Киеве, в Украине – а в Москве я сотрудничаю с Первым Московским хосписом, который был построен четырнадцать лет назад – и вот мы уже четырнадцать лет тесно дружим с его основателем, главным врачом Верой Миллионщиковой, достаточно известной здесь, в медицинских кругах.
Первый хоспис в России был построен в городе Санкт-Петербурге, в поселке Лахта Ленинградской области четырьмя годами раньше первого московского. То есть я знала о том, что зачатки хосписного движения в России уже существуют, то есть уже движение начиналось. И сказать, что я начинала с нуля – это не так. Наработки были – но вот например, когда мы познакомились с сотрудниками Первого Московского хосписа, была выездная служба и только организовывался стационар.
А четыре года спустя моя жизнь так сложилась, что я вынуждена была уехать в Украину, где мой муж получил работу по контракту с иностранной фирмой на два года – и таким образом я оказалась в Киеве. Вот тут я обнаружила, что, наверное, мою добровольческую деятельность и помощь Первого Московского хосписа придется расширить в том плане, что в Украине не было вообще никакого места, куда клали обреченных умирающих онкологических больных. То есть этих больных выписывали умирать домой, а если очень повезет – оставляли в многоместных палатах и госпиталях в очень плохих условиях. И не забывайте, что это было шесть лет назад, то есть экономическое положение было просто ужасное после распада Советского Союза – и эти больные находились буквально в ужасающих положениях.
– В силу профессии и в силу особенностей тех людей, которые являются вашими больными, вашими пациентами и просто людьми, которым вы помогаете, вы ежедневно сталкиваетесь со смертью. В принципе, такие вопросы жизни и смерти, когда человек впервые с ними сталкивается, как правило, кардинально меняют взгляд на жизнь. Таких примеров можно множество привести – и из жизни, и из литературы, и из кино и т. д. Что чувствует человек, который с такими проблемами сталкивается ежедневно?
– Трудный вопрос. Ну, понимаете, с одной стороны, это – моя работа, которую я хочу выполнять хорошо. А чувствую я, наверное, то же самое, что чувствует любой человек, потому что, безусловно, мне очень жалко больных, которые уходят из жизни, еще больше мне жалко больных, которые уходят из жизни в условиях нищеты. Очень больно смотреть на тех больных, у которых выражен так называемый болевой синдром – то есть те симптомы, которые, к сожалению, иногда сопровождают процесс умирания от онкологического заболевания. Но с другой стороны мне нельзя забывать о том, что я – профессионал, о том, что это – моя работа, и я стараюсь, выходя за пределы хосписа, не выносить эти переживания, не приносить их, например, в мою семью и не привносить это в компании людей, с которыми общаюсь, понимаете?
Потому что и так в силу обстоятельств, в которых я работаю, многие, если я называю место своей работы, и говорю, чем занимаюсь, ожидают увидеть какой-то виноватый взгляд, унижение какое-то в разговоре – понимаете? Я хочу сказать, что те, которые работают с умирающими – они такие же обычные люди, как и мы, и хочу добавить, что умирающие люди – они тоже такие же, как мы, об этом много говорят и много пишут. Но мне кажется, что никто не может услышать и понять, что разница между тем человеком, который умрет скоро, и мною и вами, например, в том, что там индивидуум знает, что ему осталось жить очень немного – а мы с вами просто не знаем, когда и в какую минуту это произойдет. И это – единственная разница, понимаете?
Ну, а вопрос того, что это происходит часто на наших глазах – уже специфика профессии, наверное, я просто привыкла. Но это не значит, что мой персонал – например, в хосписе – не плачет и не переживает. И вообще на Украине очень эмоциональные люди – намного более эмоциональнее, чем люди в Москве, хотя я москвичка по рождению да и по характеру. Но я вижу, что, конечно, персонал и переживает, и плачет – но с опытом нарабатывается какая-то такая… не то, что они становятся более холодными, а просто мы понимаем… Кто-то понимает, что знает о жизни что-то другое, кто-то просто понимает, что надо просто взять себя в руки для того, чтобы помочь следующему больному. Так и справляемся.
– А много таких, которые считают, что за этой жизнью есть что-то другое?
– Я думаю, что из десяти больных семь будут надеяться на что-то еще за гранью
, и, наверное, трое больных, которые говорят – я не знаю, считают ли они так на самом деле, но мне они говорят, что там
ничего не будет. Два будут сильно сомневаться, а один будет точно уверен, что там
ничего нет, и эта земная жизнь закончится – и там
уже все, там
– пусто.
– А вы как-то пытаетесь с людьми на эти темы говорить?
– Только если этого хочет сам больной. Поскольку хоспис – все-таки светское учреждение, то я должна, обязана уважать интересы больного. И если это православный христианин, и он хочет поговорить об этом – я приведу ему священника, если католик – соответственно, он получит ксендза, если иудей – то мы приведем ему раввина. Я не священник, понимаете, поэтому – да, я выслушаю и могу ему сказать, во что я верю и во что не верю.
А есть больные, с которыми я не афиширую свое православие и просто снивелирую разговор, потому что некоторые больные не принимают веру православную – такая у них точка зрения. В Украине сейчас пошла полоса больных, которые вступили в секту «Свидетелей Иеговы». И их реально обирают: совсем недавно погибла женщина – я о ней писала, Таня – которая перед поступлением в хоспис, куда ее эти «братья» и «сестры» привезли… Первый вопрос, который они задали, когда вошли: «Где нам можно подписать доверенность на пенсию, кто нам это сделает?». Я говорю: «Кто это – «брат»? Какой?» «Во Христе!». То есть Таня была одинокой женщиной, которая двадцать лет была в ссылке в Магадане. И когда она вернулась в Киев, они увидели эту несчастную, больную, одинокую женщину и «вступили» ее в секту… А вы знаете, что такие больные – они слабенькие, очень подвластные какому-то влиянию…
И второй наш разговор был о том, что они оформили завещание, по которому Таня отдала им всю недвижимость. И поскольку это было желание этой больной… Внутри я понимаю, что это не очень красиво по отношению к этой женщине, несправедливо, но ее желание… Она очень ждала – они приходили один раз в день, на пять минут, говоря о том, что любят ее, и она говорила: «Елизавета Петровна, ко мне пришли мои братья и сестры, посмотрите, как они меня любят – они и наш Бог Иегова!..». Вот. А я не могла ей сказать, что «у тебя неправильная религия», потому что у нее вообще никого не было. И вот то, за что она зацепилась за две недели до смерти – я не имею права отрывать эту последнюю ее привязанность в жизни, поэтому иногда я просто на эту тему не говорю.
– Вы упомянули о том, что вы об этой женщине, о Тане, писали. Вы же уже говорили – вы как раз известны как замечательный автор прозаических произведений, коротеньких рассказов – и за каждым из них стоит судьба человека. Есть такое мнение, что писатель – это не тот, кто может писать, а тот, кто не может не писать. Почему пишете вы?
– Я абсолютно не согласна с тем, чтобы меня называли писателем, потому что писатель, наверное – это тот, кто получил специальное образование или более начитан, чем я. Действительно, вот я не хочу рисоваться. Вообще первый рассказ… ну, даже не рассказ – это действительно мой дневник. Для меня – было полной неожиданностью, когда я его опубликовала – у меня было там двадцать друзей, с которыми мы обменивались: куда я еду, какие пеленки покупаю, еще чего-то – то есть чисто хосписные друзья, которые знали немножко, что в моей жизни происходит…
А потом я встретила одну семью, семья была иудеев – у меня в хосписе – и они настолько отличались от нашего православного образа жизни, что я начала свое коротенькое наблюдение – и поделилась коротенькой историей этой семьи. И на следующий день, открыв почту, я была вообще потрясена шквалом откликов – это была полная неожиданность! Но, поскольку чисто физически я не успеваю писать большие дневники, и даже честно скажу – мне не очень интересно мнение тех, кто меня читает, мне интересно, чтобы они сами… Я хочу, чтобы они услышали, потому что, как правило, у меня нет счастливых историй со счастливыми концами – то есть я пишу судьбы, которые меня так или иначе задели.
– А были какие-то отклики, которые вам особенно запомнились?
– Что меня удивило – это количество людей, которые каждый день переживают вот эту боль от потерь онкологических больных – это самое большое количество откликов было. Опять же – через публикацию этих рассказов я получила, наверное, порядка сорока трех ответов от больных, которые обратились за помощью. То есть это сейчас явилось такой площадкой – например, сейчас мы буквально виртуально консультируем женщину из Краснодарского края… Из Ухты, из регионов России, из Одессы – там, где недоступны хосписы – но вот они прочли, что есть такое место, где этим больным можно как-то помочь – и вот они пишут…
Меня потрясло отсутствие, информационный вакуум, который касается процесса умирания больных – о том, что можно облегчить симптомы, о том, что есть препараты, которые их так или иначе облегчают… Что меня удивило из откликов – многие были уверены, что услуги такого хосписа – на уровне услуг, которые даются в Первом Московском хосписе – платные. И их очень трудно разубедить… И, наверное, это мое любимое кредо, что хосписы должны быть бесплатны и доступны абсолютно всем слоям населения. Мне все равно, какой у меня больной – депутат, бизнесмен, бомж или условно досрочно освободившийся человек. И критерии отбора при поступлении в хоспис и в России, и в Украине – помимо тех, которые от меня требует Горздрав– это смертельные заболевания с прогнозом жизни от полугода и меньше.
– Скажите, пожалуйста, у своих больных вы чему-то учитесь?
– Да. Вообще-то это – школа жизни. Я учусь у них не каждый день, а каждую минуту. Практически у каждого больного можно научиться терпению. Они все разные, но есть те, которые так терпеливо и так достойно переносят то, что с ними случилось в жизни, что я иногда очень удивляюсь. Учусь мудрости… Мне кажется, Шекспир написал – не ручаюсь вам за дословность цитаты, но приблизительно такие слова: «умирающие потрясают своей гармонией, потому что в них есть мудрость жизни». И это действительно так, буквально… Вы знаете, у них мало сил еще говорить, поэтому они, видимо, продумывают какие-то фразы и иногда говорят вещи, которые, вот сколько лет я работаю, меня настолько глубоко потрясают, что да – действительно я у них учусь.
А через некоторых больных я иногда учусь, что не надо делать, потому что как живешь, – так и умираешь, и действительно, не все больные – ангелы. Почему-то многие, читая мой живой журнал, говорят: «Где ты берешь таких потрясающих людей?» Понимаете? Нет, они не потрясающие – то есть я говорю о том, что и запросы есть капризные – ну, и холодные, расчетливые люди. И когда я посмотрела, как происходит их уход из жизни, и как семья разрушается – или наоборот, как семья реагирует, я для себя лично, наверное, делаю вывод, чего я, наверное, Бог даст, никогда не сделаю в своей жизни. Поэтому учимся и хорошему, учимся на ошибках, потому что это все происходит на глазах.
У меня сейчас в настоящий момент умирает удивительный священник – первый священник православный, который умирает у меня в палате, сегодня ему шестьдесят лет исполнилось, ему звонили… И я вам скажу: провелась нить за пятнадцать дней, я по пять раз проходила в палату, чтобы пообщаться. И вот от него я научилась, наверное, большему, чем у всех моих больных… А в больницу ко мне недавно журналисты ходили, подсчитали – через мои руки прошло 2356 больных – и от одного я получила то, что за четырнадцать лет работы не получила от остальных… Вот я спросила – батюшка – а что такое смирение? А он священствует тридцать три года – представляете? И потомственный – его отец был священник, и его сын сейчас священник. Он удивительный, потрясающий человек. И он говорит: самое большое смирение – это не обижать тех, кто слабее тебя.
Я ему говорю, что это самое трудное в жизни – не обидеть тех, кто слабее тебя, не накричать… И вот этих мелочей мы не замечаем. То есть это не мог быть какой-то диалог, а просто он такие вещи говорит, про которые думаешь: вот как я этого не понимала, и как я этого не знала? Вот такой вот у нас батюшка…
– Низкий вам поклон на то, что вы делаете и спасибо большое за то, что нашли время для этого разговора!
– Спаси Бог…
Две подруги-актрисы мучительно переживали разводы: первая - с коллегой Анатолием Белым, а вторая - с олигархом Сергеем Глинкой
Главную роль в сериале «Секретарша», показ которого продолжается на Первом канале, сыграла актриса МХТ им. Чехова Ксения ЛАВРОВА-ГЛИНКА. Ее героиня Катерина Морозова - секретарь в Следственном комитете и, несмотря на скромную должность, человек незаменимый. Может не только сварить кофе, но и вспомнить детали старого дела или разговорить нелюдимого посетителя. « Она - абсолютная женщина, есть в ней жизненная прозорливость, мудрость и даже какая-то женская хитрость», - уверяет артистка, которая согласилась рассказать о своей личной истории. Она не банальна - будучи женой очень богатого человека, влюбилась в скромного коллегу и в одночасье поменяла всю свою жизнь.
- Ксения, какие трудности у вас возникали на съемках «Секретарши»?
Разве что неблагоприятные погодные условия. По сюжету у нас ранняя осень, а снимали почти что зимой. Так что приходилось бороться с холодом. Едва из кадра выгребали снег, туда входила я в легком платье. Особенно на ночных сменах зуб на зуб не попадал. Текст из-за этого подолгу не получалось произнести. А вот, например, в предыдущем сериале «Практика» я снималась на восьмом месяце беременности. Потом у нас с мужем родился сынуля Коля. Конечно, в жизни есть приоритеты, но, если я могу совместить ожидание ребенка и работу, почему нет? Тут единственная сложность, что живот растет, ты постоянно поправляешься и костюмеры вынуждены перешивать наряды.
От Сергея ГЛИНКИ... Фото из личного архива
- Вы же из актерской семьи. Выходит, всегда знали, что продолжите династию?
Не всегда, просто больше ничего не умела. А потом вдруг поняла, что и не хочу другого пути. Мой папа - народный артист России Олег Лавров , руководитель театра в городе Кимры. Я легко, в 17 лет, поступила на курс к Олегу Табакову в Школу-студию МХАТ. Учиться там мне оказалось невероятно комфортно. И 20 лет назад вместе с моими однокурсниками - Денисом Никифоровым , Денисом Рожковым , Юлией Куварзиной , Ликой Кремер - я получила диплом. Поначалу чувствовала себя в Москве провинциалкой. И хотя это ощущение окончательно не улетучилось, сейчас гоняю по столице не хуже любого заправского таксиста, причем без навигатора. Конечно, Первопрестольная стала моим родным городом. Тут моя семья, здесь родились мои дети, но столичной штучкой так и не стала.
... у актрисы двое детей - Даниил и Аглая. Фото: Instagram.com
- Почему Олег Табаков после вуза не взял вас к себе ни в « Табакерку» , ни в МХТ? Вы семь лет отработали в театре у Александра Калягина и только потом смогли поступить в труппу к учителю. Выходит, он вас недолюбливал?
Наоборот, в «Табакерке» я начала играть, еще когда училась. Но так вышло, что в первые годы ушла к Александру Калягину . Для меня это стало большим опытом. Что же касается Олега Табакова, он всех своих учеников любит. Строгий, но справедливый педагог. Если сразу понимает, что ты его актер, - дает зеленый свет, если нет - сам выплывай. Я горжусь, что уже 13 лет в штате МХТ им. Чехова.
- Вы были близкой подругой Марины Голуб…
Маша до сих пор остается моей самой близкой подругой, хотя уже пять лет, как ее нет с нами. Очень светлый и позитивный человек, на 20 лет меня старше. Но это абсолютно не чувствовалось - в душе она была молода, очень много работала и все успевала. Мы с ней играли в «Вассе Железновой»: она - главную роль, а я - Рашель, невестку ее героини. После ее ухода из жизни спектакль сняли, он был слишком личный для нее. Маша долго шла к «Вассе…» и феноменально, очень пронзительно играла. Для каждого времени есть своя Васса. Кто-то говорит, что Маша предчувствовала свой уход, мол, несознательно прощалась. Я так не думаю. Просто люди после трагедии начали фантазировать, романтизировать. Она мне снилась на девятый и сороковой день, не буду говорить, что видела, это слишком личное. Но мы помогали друг другу во всем. Я, например, поддерживала ее после развода (с Анатолием Белым . - Я. Г. ). Много у нас больных точек совпало. Мы и плакали, и хохотали вместе. Все наши женские истории пережили на пару.
ЛАВРОВА-ГЛИНКА с нынешним мужем Дмитрием
Щепетильная тема
- Ваша судьба мечта всех Золушек, ведь вы вышли замуж за миллионера.
Когда я в первый раз 20 лет назад отправилась в загс, мой тогдашний супруг Сергей Глинка еще не был миллионером. Просто состоятельный человек, который хорошо стоял на ногах. Но не более того. Мы поначалу даже жилье в Москве снимали. Он красиво ухаживал, нравился женщинам, знал, как их покорить. Сергей был давним приятелем Олега Павловича, но не спонсировал его «Табакерку», как многие думают. Мы и познакомились на гастролях. В результате после свадьбы я решила взять двойную фамилию и стала Лавровой-Глинкой . Несмотря на то, что в результате мы развелись, остались в хороших отношениях, да и красивую фамилию я оставила. У нас же общие дети. В любом случае надо выходить замуж за любимого человека. Сейчас мой муж не олигарх, а актер Дмитрий Готсдинер , и что? Я безумно счастлива. С Димой мы познакомились на съемках сериала «Монтекристо». Произошла химия, я влюбилась. Мой развод был не прихотью, а взвешенным и единственно возможным в той ситуации решением.
В «Секретарше» ЛАВРОВА-ГЛИНКА и КОРОБКО сыграли мать и сына
- Многие были в шоке: уйти от олигарха к простому коллеге…
Я не меркантильная и никогда не мечтала выйти замуж за толстосума. Это беда нашего времени. Вижу этих девочек, готовых на все ради денег, и становится грустно. Мой брак с Сергеем Глинкой никогда не строился на моей любви к деньгам. Я всегда сама зарабатывала и всегда могла себя обеспечить. Да и унизительно по отношению к мужчине жить с ним только ради наживы. Я дважды выходила официально замуж и два раза венчалась. Второе венчание допускается. Но даже после него гарантии, что и в этот раз вы всю жизнь пройдете рука об руку, нет. Свадьба это приятно, но, в общем-то, формальность, которая делается больше для родителей и друзей. Лично я стесняюсь этой мишуры. Понятно, выходя замуж за Сергея, я была в очень красивом и дорогом платье. Для меня, 20-летней, это была мечта - свадьба шикарная, но это еще ничего не значит.
- Оказавшись супругой Глинки, вы стали ощущать, что поднялись на более высокую социальную ступеньку? Ваши подруги из родного города могли, например, попросить о финансовой помощи?
У меня всегда было много друзей, и никто из них ничего не просил. Меня окружают интеллигентные люди, и я не сталкивалась с тем, что они меня используют. Тема денег для меня достаточно щепетильна, я пытаюсь ее не касаться. Но не вижу, что меня деньги развратили.
Через восемь месяцев после гибели ГОЛУБ её бывший муж Анатолий БЕЛЫЙ женился на Инессе МОСКВИЧЕВОЙ
- А ваших детей?
Тоже нет. Они учатся на моем примере, а я стараюсь ни советами, ни нравоучениями не докучать. Просто они знают, что в любой ситуации я встану на их сторону, никогда не подведу и буду всегда рядом. Даниилу 17 лет, он профессионально теннисом занимается. Его звали в США в пять университетов. Мол, будет учиться и играть за вуз. Но он пока принял решение, что с отъездом подождет. Дочке Аглае - 11. Веселая, смешная, умная и очень любимая. Коленька (от второго брака) совсем крошечный и носит незаслуженно забытое прекрасное имя, важное и святое. Мы так с Димой на семейном совете решили сына назвать. И первый, и второй мужья присутствовали, когда наши дети рождались. Если мужчина любит женщину, может ее в любой ситуации увидеть, и она не станет ему неприятна или противна.
- Вы можете предположить, что будет с вашими отношениями с Дмитрием, скажем, через 25 лет?
Кардинально люди не меняются. Я всегда знала, на кого могу положиться, а на кого нет. Если человек верный, вряд ли он станет в один момент подлецом. Может поменяться мировоззрение, но личные качества останутся при нем.
